Брестский вертолетчик больше месяца «гасил» аварийный 4-й реактор в Чернобыле

709

Капитан запаса Петр Мацукевич выращивает арбузы и дыни на даче под Брестом: пристрастился во время службы в Туркестанском военном округе. От борьбы с ликвидацией последствий Чернобыля остались «шишки» и орден «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени. Награду вручили за выполнение сложных работ по дезактивации 4-го аварийного реактора АЭС. В юности Петр связал свою жизнь с гражданской авиацией, но судьба преподнесла немало «подарков», пишет «Вечерний Брест».

Брестский вертолетчик больше месяца «гасил» аварийный 4-й реактор в Чернобыле

Брестчанин с большим стажем родился в Мотоле, который славится кожухами и не только. После окончания школы планировал стать шофером. Но судьба-злодейка распорядилась по-другому. Приехала тетка из Выборга Ленинградской области и много рассказывала о тамошних возможностях. В итоге Петя принял решение поступать в Выборгское училище гражданской авиации, которое выпускало авиационных техников-механиков. Курсанты изучали все типы вертолетов, а также самолет АН-2 («кукурузник»).

От Бреста до ТуркВО и Чернобыля

После окончания училища с военной кафедрой младшего лейтенанта запаса направили в Брестский авиаотряд. Он базировался на месте старого аэропорта в областном центре (микрорайон «Дубровка»). Затем призвали в Кобринский отдельный вертолетный полк. Службу продолжил в группе советских войск в Германии. Казалось, жизнь удалась. Военнослужащие и их семьи жили за границей не бедно, в Союз везли ковры, хрусталь и другое добро. В 1983 году Мацукевич по замене прибыл в Туркестанский военный округ. И окунулся словно в контрастный душ.

Переучился на «тяжелый» (транспортный) вертолет МИ-26, 40-метровая махина берет на борт до 20 тонн груза. Это и сыграло решающую роль после аварии на Чернобыльской АЭС в апреле 1986 года. Мощную винтокрылую технику использовали для ликвидации последствий техногенной катастрофы, случившейся 26 апреля.

Брестский вертолетчик больше месяца «гасил» аварийный 4-й реактор в Чернобыле

Брестский вертолетчик больше месяца «гасил» аварийный 4-й реактор в Чернобыле

19 сентября 1986 года из города Каган (Узбекистан) три экипажа сослуживцев направились на авиабазу Овруч Житомирской области Украины. Это 200 км от Чернобыля. Петру Мацукевичу было 38 лет, жена и ребенок. Так что никаких «льгот» для отсрочки. Да и вряд ли смотрели на это, говорит собеседник. Вертолетчики, борттехники оказались очень востребованными. Их готовили дополнительно. А тут – готовый специалист.

– По правде сказать, никто не отказывался, – вспоминает Петр Александрович. – Наоборот, многие писали рапорта, чтобы поехать в Чернобыль. Так были воспитаны, хотели помочь. Да и приказ есть приказ… А вот когда работали на месте и дозиметры зашкаливали, поняли, куда попали… Чего мы только не забрасывали в реактор – свинец, жидкий полиэтилен, каучук… Поливали реактор и город Припять, берега реки, так называемый «рыжий лес» специальной жидкостью, которая уменьшала радиацию. Также «хоронили» гражданскую технику, впитавшую радиацию. Например, экскаваторы.

Брестский вертолетчик больше месяца «гасил» аварийный 4-й реактор в Чернобыле

Брестский вертолетчик больше месяца «гасил» аварийный 4-й реактор в Чернобыле

Провел над реактором 2 часа 40 минут

В выписке из личного дела скупая информация: в период с 19 сентября по 25 октября 1986 года принимал участие в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. При этом в сложной обстановке радиационного заражения обеспечил 78 вылетов с общим налетом 69 часов, перевозку 640 тонн дезактивирующей жидкости, обработана площадь 342 гектара. Выполнял сложные работы по дезактивации 4-го аварийного реактора АЭС с режима висения на высоте 250 метров. Провел над реактором в общей сложности 2 часа 40 минут… В сложных условиях товарищ Мацукевич П.А. проявил профессиональное мастерство, мужество и героизм…» В 1988 году наш земляк получил орден «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени. А еще – диагнозы, о которых публично не говорили.

По словам чернобыльца, задание «над «дыркой» реактора» выполняли одновременно десятки вертолетов. Летали один за другим с интервалом 4 минуты. И так много раз в день. Вечерами многих тошнило. Выдавали плотные маски и респираторы, но зачастую их срывали, ведь мешали работать. Потом додумались: самостоятельно выгибали свинцовые плиты, чтобы хоть немного закрыться. Вертолет ведь тоже был не защищен. А там, где винт засасывает воздух, радиация и вовсе зашкаливала. Конечно, после выполнения работ вели дезактивацию, обрабатывали винтокрылую технику снаружи и внутри. В том числе чистым спиртом. Помогало или нет – сложно сказать.

Брестский вертолетчик больше месяца «гасил» аварийный 4-й реактор в Чернобыле

Брестский вертолетчик больше месяца «гасил» аварийный 4-й реактор в Чернобыле

«Ядерные» грибы из «рыжего леса»

Ликвидаторов тогда поощряли деньгами. По словам собеседника, летчикам над реактором платили несколько окладов, в 30-километровой зоне – немногим меньше… Не все понимали, что надо было думать не о деньгах, а о здоровье. Некоторые лечились «этим делом»: спиртом, водкой да настойкой боярышника. Случалось, гас телевизор, когда подходили к нему переключать каналы (пультов ведь не было), настолько были напичканы радиацией. Прибывшие ученые порой удивлялись: как вы еще живы?..

– Один пробудет четыре дня и уже «светится». Отправляют обратно, – рассказывает Петр Мацукевич. – Другие нормально себя чувствовали и спустя месяц-полтора. С питанием, кстати, не было проблем. Буфеты работали круглосуточно, местные жительницы постоянно угощали борщом, варениками и галушками. Когда отказывались брать, обижались и причитали: «Вы наши спасители!» Мне же хотелось драников, за что получил прозвище «бульба»… В общем, кормили как в санатории. В офицерской столовой тоже выбирай что хочешь – тушенка, сгущенка, красная рыба, икра. Настораживало лишь одно. Все говорили, что реактор все еще «пыхкает».

А в остальном жизнь шла своим чередом. Вылет за вылетом каждый лень. Шутили, смеялись. Правда, когда подлетали к 30-километровой зоне, все вдруг замолкали… Жутко было смотреть на брошенную технику, вокруг ни одного человека. Запомнилось, что в Припяти около многоэтажек висели ковры, но никто не приходил их выбивать. Город опустел. Шли в рост только сорняки. И огромные грибы в лесу. Но их не брали и правильно делали. Спустя годы, приходит понимание: настоящую опасность вряд ли кто осознавал. По официальным документам все шло складно. В карточках учета индивидуальных доз облучения фигурировали мизерные цифры. Их попросту занижали в десятки раз.

Брестский вертолетчик больше месяца «гасил» аварийный 4-й реактор в Чернобыле

Брестский вертолетчик больше месяца «гасил» аварийный 4-й реактор в Чернобыле

Хотел продать орден, но не смог

После прибытия на постоянное место службы в ТуркВО все три экипажа 21 день проходили лечение в летном госпитале Ташкента, затем месяц реабилитации в спецсанатории. Снова поднялись в воздух. Но уже спустя три года Петру Мацукевичу не удалось пройти плановую летную медкомиссию. Ушел в отставку в 41 год в звании капитана… Решил жить в Бресте. Некоторое время не знал, где себя приложить. Устроился дворником. Старался выполнить работу ранним утром и затемно уехать домой, чтобы никто не видел. Было стыдно как офицеру и чернобыльцу. Как говорится, еще засматривались девки, а ты с метлой…

Не без приключений получил трехкомнатную квартиру в Бресте на «Дубровке». Тогда она полагалась чернобыльцам в течение полугода. Один «делец» из отдела распределения жилья хотел заполучить знаменитые мотольские кожухи для всей семьи, но не вышло…

О льготах чернобыльцев лучше не спрашивать. П. Мацукевич говорит, что в 1991 году по сути оформили инвалидность. В удостоверении пострадавшего от катастрофы на Чернобыльской АЭС была указана статья 18 Закона РБ «О соцзащите граждан, пострадавших от катастрофы на Чернобыльской АЭС…». Она звучит так: «Льготы гражданам, заболевшим и перенесшим лучевую болезнь, инвалидам (детям-инвалидам) вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС, других радиационных аварий». Во время перерегистрации в начале 2000-х она «переквалифицировалась» на статью 19. Причем, бессрочно. Там говорится о льготах принимавшим участие в работах в зоне эвакуации (отчуждения)… В общем, льгот практически не стало. А с экспертным заключением «облучение малой степени» и вовсе ничего не докажешь.

Брестский вертолетчик больше месяца «гасил» аварийный 4-й реактор в Чернобыле

Брестский вертолетчик больше месяца «гасил» аварийный 4-й реактор в Чернобыле

Но Петр Мацукевич помнит, как в лихие 90-е годы к чернобыльцам пристраивались многие – за льготным жильем или покупкой медикаментов. Насмотрелся на коррупцию. А у чернобыльцев другой раз не доходили руки и ноги обивать пороги кабинетов… Они довольствовались малым, были и остались скромными советскими героями. Кого сразу, кого позже стали одолевать болячки, и многим не суждено было дожить до круглых юбилеев аварии или своих собственных. Они уходят от нас с каждым годом. Достаточно сделать пару звонков или спросить о здоровье у родных, чтобы убедиться в этом.

Петр Мацукевич говорит, что и сейчас вырезает «чернобыльские шишки» – наросты, которые появляются по всему телу. Последний раз операцию делали в марте. А в целом более десятка раз. Спасибо медикам-онкологам, семье за поддержку. И все же тот орден «за Чернобыль» самый дорогой для Петра Александровича. Говорит, хотел его продать, когда отменили льготы. Но не смог… Наверное, в память о товарищах, которые снятся до сих пор.

Фото: автора

Источник: onlinebrest.by

Get real time updates directly on you device, subscribe now.

Комментарии закрыты.